Расшифровываем:Крематорий объявил о своем неучастии в помпезной акции «Последний герой», организуемой звукозаписывающей фирмой Real Records.
Причиной такого, прямо скажем, категорического отказа посмотреть вам в глаза со сцены спорткомплекса Олимпийский, стало некорректное поведение по отношению к группе ряда сотрудников сей компании.
Можно предположить, что отказ Григоряна «засветиться» в очередной раз в одной тусовке с другими «героями» отечественного поп-рока продиктован и разгулявшимся не в меру воображением главного «крематорца» страны. В мозгу раздумывающего под судьбами очередного альбома черношляпного Отца Семейства (напомним, что трое детей в наши стремные дни – не шутка!) пронеслась вереница зубодробительных образов:
карнавальный марш музыкантов с гитарами наперевес и с фанерными табличками на шеях… На табличках кто-то дрожащей рукой (видать, сотрудники Real"а писали) и корявым почерком начертал: «пАследний гИрой».
За марширующими музыкантами торопливо прихрамывал некто в клетчатом пиджаке с красной гвоздикой в петлице, кожаной кепке с пипочкой на макушке, и с бычком, неизвестным способом прилепившимся к нижней губе. В руках у прихрамывающего персонажа кривлялся ржавчиной огромный совок для мусора и метелка, сварганенная в придорожной канаве из останков новогодних елочек. На совок персонаж заметал высыпающийся из последних героев песок (спокойно, не сахарный и не золотой), конфетти и обрывки хитро составленных договоров со звукозаписывающими фирмами…
Пустота, захватывающая пространство после прохождения вроде бы победного марша, – вот что заставило Григоряна крякнуть и немедленно сделать внушительный глоток терпкой на вкус жидкости привлекательного красно-коричневого цвета. Пустота… в которой ни одного человека мало-мальски геройского вида и умонастроения! Пустота, которая вот-вот начнет заполняться скучными серыми мышами, одинаковыми по всем показателям, начиная с объема груди, талии, бедер и заканчивая отнюдь не геройской длинной хвостов.
Григорян не выдержал и крикнул персонажу с совком: «Эй, мужик! А куда маршируют эти, с гитарами?» «К неизбежному маразму, как Леонид Ильич Брежнев, и чтоб непременно взасос и с орденами…», – кепочник мерзко подмигнул, рыгнул и сплюнул… При подмигивании кожа левой небритой щеки нехорошо приподнялась. Блеснул прокуренной желтизной одинокий клык. Воздух странно рябил и казалось, что говоривший кривляется за неровным стеклом… Или по нему полосы идут, как по телевизионному экрану в случае неудачной настройки.
«Баста, карапузики! Кто-то ведь должен остаться в тылу, – Григорян глянул в зеркало и остался весьма доволен собственным профилем, – пускай думают, что все последние из нас уже пересчитаны и пронумерованы. Пространство будет за нами, партизанами дымящейся трубы».
Короче, «Олимпийский» – без «Крематория».
