| В годы учебы в Московском авиационном институте организовал группу тяжелого рока «Атмосферное давление».С 1983 года группа сменила название на «Крематорий», при этом с выходом первого магнито-альбома «Винные мемуары» кардинально изменился и прежний музыкальный стиль. В 1984-м вышел второй альбом группы «Крематорий-2». В 1986 году музыканты вошли в состав Московской рок-лаборатории и получили на ее фестивале Гран-при. Сегодня группа заслуженно считается одной из наиболее ярких в современном российском рок-н-ролле. Арменом Григоряном написано более 200 песен, группа выпустила свыше 20 виниловых пластинок и компакт-дисков. Большая часть сыгранного и записанного группой за 20 лет вышла на СD-коллекции из 15 альбомов. Наш разговор с Арменом Григоряном проходил в уютном офисе группы «Крематорий» на Часовой улице, и не был отмечен абсолютно ничем кладбищенским. Офис как офис. Лишь постеры и рекламные афиши на стенах напоминали о том, что его обитатели – активно концертирующие музыканты. В соседней комнате студия, в ней прямо на стене – коллекция шляп. С определенного времени Армен Григорян неотделим от шляпы так же, как Юрий Лужков от кепки. В офисе – коллекция открывалок всех сортов и видов, да еще кукла ведьмы, подвешенная в углу на длинной нити, словно призванная напоминать о том, что люди тут живут и работают ох непростые. Известный рок-музыкант встретил нас по-домашнему, в футболке и джинсах, гостеприимно предложив выпить кофе. С полным основанием можно было бы выпить и что-нибудь покрепче: вчера, 17 июня, в Центральном Доме Художника на Крымском Валу состоялось открытие персональной выставки живописных работ Армена Григоряна, который недавно наряду с талантом музыканта открыл в себе еще и талант художника. - О Григоряне-музыканте знают все. А откуда пошла эта любовь к живописи? Чем-то ваши работы напомнили мне Анри Руссо и Ефима Чеснякова. Работы последнего тоже выставлялись в ЦДХ. - Я этим занялся достаточно случайно с 1998 года. Стали отстраивать наш офис, в котором раньше была бройлерная, а чуть позже мастерская одного скульптора, и мне захотелось, чтобы стену украсили картины. У меня была коллекция живописных работ, но картин было мало, и я решил попробовать порисовать самостоятельно. К тому же у меня было много друзей-художников, один из них ныне покойный Василий Гаврилов, оформивший львиную долю наших альбомов. Общение с ними повлияло, плюс возникло желание дополнить песни. Ведь живописные образы часто дополняют песни. Одна из первых работ была на тему песни «Клаустрофобия». Про нее часто спрашивали, пытались понять ее с точки зрения медицины. В итоге я нарисовал большой город, много домов и человек между ними, и смысл песни стал ясен. К тому же от скульптора по наследству остался мольберт. С этого все и началось. Я не считаю себя художником, я скорее рисующий музыкант. Поначалу я показывал, что я делаю, только своим друзьям… - А два эти портрета на стене чем навеяны? Первый «Таня», это героиня моей песни. Второй «Старый пидор Троеглупов». Портрет такого хама, врушника… - Такой представитель официальной эстрады, шоу-бизнеса… - Да, да, примерно так. Фамилии называть не будем, чтобы по судам не затягали. На другой картине изображена казнь. Один вот-вот убьет, а другой молится, готовится к смерти. - Подобный стиль откуда возник? - Художники-профессионалы так и не смогли дать единое определение тому, что я делаю. Это не чистый примитивизм, тут есть вязь какая-то, напоминающая и армянские миниатюры, и Матисса. Может быть тут и Дали наложился, я не знаю. Большая смесь может быть не вполне совместимого. Вот картины «Апостолы», где изображены все четверо апостолов-евангелистов. Я их изобразил немножечко хиппи. - Работы продаете или дарите друзьям? - Предложений много, но я обычно отказываюсь продавать. Есть ценители, скупающие все относящееся к «Крематорию». Недавно на одном благотворительном аукционе моя шляпа ушла за три тысячи долларов. Они покупают все. Есть люди, соревнующиеся друг с другом за право первенства. Мол, я первый у Григоряна купил. Мне предлагали сделать аукцион, но пока что у меня мало работ. И жалко пока отдавать.Вообще мы пробовали показывать эти работы на сцене во время концертов, со слайдов. - И эффект усиливался? - Да, эффект от песни становился иным. И одно не отвлекало от другого. Наоборот получалась объемность. Концерт проходил в ЦДХ, потому они и пригласили устроить у них мою выставку. - В других городах планируете делать выставки? Я знаю, Вы 18 июня вы должны быть в Томске на мотоциклетном байк-шоу. - Предложения поступают, наверно мы попробуем сделать акустический концерт с сопровождением выставки. Еще мы хотим ввести элемент театра в это представление. Иногда группу «Крематорий» причисляют к рок-н-роллу, но мы не к одному стилю не относимся. Кто-то назвал нас «вальс-рок», потому что у нас вальсы звучат на концертах. Поэтому повесили такой ярлычок. Но мы всегда стремились делать музыку в разных направлениях. - Андрей Макаревич, который вообще-то профессиональный художник, он как ваши опусы воспринял? - Он у нас был. Кстати, голова кабана на входе в студию – это его подарок. Я с ним на эту тему не говорил. Художникам понравилось. Сказали, что есть свежий взгляд. Я вообще думал сперва выступить под псевдонимом. - Иногда дилетантам дано создавать гениальные произведения. Годар не умел снимать вообще, в итоге сделал несколько шедевров. - На самом деле так же как получается музыка, так же получаются и картины. - Ваша группа существует уже более 20 лет. Из старого состава остался только ее создатель. Название «Крематорий» откуда родилось? - Этого уже никто не помнит. Придумали хулиганское название, поскольку почему-то считали себя панками. - Армен, а музыкальное образование у Вас есть? - Я учился по классу флейты и фортепиано в музыкальной школе, позже увлекся гитарой, и учился у известного гитариста профессора Кошкина. Я у него брал уроки. Вообще же участники первой записи группы – это друзья, подружки, местные алкоголики, служители сцены. Студенческие друзья, школьные друзья, какие-то шапошные знакомые, имен которых уже и не вспомнишь. Друзья друзей. За первое десятилетие существования группы в ней переиграло порядка сорока человек. - Иногда имя влияет на судьбу человека. Название группы повлияло на то, что Вы делали? Крематорий ведь ассоциируется со смертью, с кладбищем. - Крематорий возник как альтернатива слову Катарсис, то есть очищение души посредством огня и музыки, понятие философии Аристотеля. Но нам показалось, что Катарсис чем-то напоминает сифилис и мы от этого названия отказались. Смерть для меня всегда было исполнено какой-то тайны. Это пограничное состояние, через которое каждый обязательно пройдет. И думать о нем очень интересно. Это как постижение Любви. В музыке, в песне вообще сложно найти что-то еще, кроме смерти, любви и войны. Так же в литературе есть примерно семь основных сюжетов, а восьмой еще никто не придумал.Все, о чем мы мечтали, всегда сбывалось. Как у Булгакова. Мы никогда ничего не просили, но все давалось. Мечтали, скажем, о такой студии с камином и трубой. И она появилась. - А смешные случаи были из-за названия? - Да, смешная была ситуация с «Трансаэро». Там во главе фирмы русские и американцы. И русское руководство не видело в слове крематорий ничего плохого. Они долго предлагали нам свою помощь. Потом посоветовались со своими американскими партнерами, и те сказали, что с таким названием очень сложно летать. - Да, такое название больше подходит для ГУП «Ритуал», для Германа Стерлигова. Вы его попросите о поддежке. - Если б я знал, что все это будет длиться так долго, я б посветлее что-нибудь придумал, типа «Солнышка». Тогда б у нас с «Трансаэро» все сложилось бы. И конечно со СМИ. В советские времена слово крематорий действовало на многих как красная тряпка на быка. Лигачев из-за этого запрещал трансляцию наших песен. За сутки до трансляции нашего первого клипа, это было году в 1987, мне позвонили и сказали, что с таким названием песня не пойдет. Программа называлась «Музыкальный ринг». До этого была передача Родиона Щедрина вместе с Плисецкой, мы там играли, и он сказал, что к року это не имеет никакого отношения. - Ваша последняя акустическая пластинка, к 20-летию группы выпущенная, называлась «Rok-n-ролл». Расскажите про нее. - В 2002 году, еще до нее, вышла пластинка «Мифология». Это надгробная плита над всем старым «Крематорием». Все те направления, которые мы использовали эти 20 лет, мы просто зафиксировали. Даже какие-то тупиковые ветви. Что касается «Rok-n-ролла», то туда вошли песни, большая часть из которых была забыта. Дело в том, что раньше было принято играть на посиделках, встречах друзей, на пьянках. - Особое состояние души было? - Абсолютно точно. И я решил, почему бы не вернуться и не клонировать себя? Сейчас это модно. Я восстановил ту гитару, на которой играл тогда. Выкупил проигранную в карты маленькую барабанную установку. Вернул бас-гитару. Восстановил какие-то примененные тогда баночки, тазики и проч. - 1980-е годы отмечены существованием особой субкультуры «детей цветов», субкультуры хиппи. «Крематорий» принято тоже причислять к этому течению. - На начальном этапе да, это было. Это был особый стиль жизни. В студенческие годы я считал себя хиппи, я специально пошел учиться в МАИ, где военная кафедра начиналась со второго курса. Специально взял академический отпуск, чтобы продлить это состояние свободы без военной кафедры. Мне нравилась эта свобода, этот хаос, эта анархия. Я общался с людьми, которые представляли эту культуру. - Ездили автостопом… Да, с рублем в кармане, и в Питер, и на Юга, до Алушты. Сейчас это представить невозможно. И все, как правило, очень хорошо относились. - Граждане хорошо, а Советская власть? - Если вы попадаете в аварию, то это кажется трагедией. А спустя время вспоминаете о побитии каких-то железок достаточно легко. Потому что все позади. Так что все эти дела типа явления КГБэшника на нашем концерте, когда нас повели в опорный пункт на Садовой, расположенном в «доме Булгакова», ныне так и вспоминаются. - Армен, а к сегодняшнему шоу-бизнесу Вы как относитесь? - Если б мы вошли в систему шоу-бизнеса, нас возможно не было бы. Мы остались независимыми. Ездим на гастроли, живем за счет концертов. Выпускаем пластинки, которые пираты довольно охотно и в большом количестве воруют. - А какое у Вас отношение к попсе и к телевидению? - Достаточно презрительное. Можно смотреть новости на НТВ. Все остальное либо рупор, типа передовицы «Правды», либо достаточно низкопробная продукция и музыкальная, и разговорная. Есть несколько хороших программ, типа программ Татьяны Толстой или Виктора Ерофеева на «Культуре». А все остальное – это сплошное общедоступное «Поле чудес». Как раньше, так и сейчас. - У вашей группы свой замечательный сайт в Интернете. - Да, мы очень рассчитываем на Интернет. Компьютерная культура привлекательна тем, что с ТВ общаться нельзя, а с компьютером можно. Там нет форматов, продюсеров, все вгоняющих в узкие рамки. Там пока еще есть свобода. Так что то, что мы делаем, мы выставляем там. Правда, пока еще Интернет развит у нас недостаточно. - Вы ведь планируете новый компакт-диск? - Да, и это будет вне поля русского языка. Это будут композиции на английском, испанском, китайском языках. У меня пошла такая блюзовая музыка, афро-американская. не нужно стремиться из нашего человека сделать негра. Лучше пригласить настоящего. - У Скляра в группе кубинец играет… - Я его планирую задействовать на этом проекте. Может быть, даже петь будет. Будут и другие люди. Потом я сделаю перевод на русский.Рабочее название по строчке из любимого мной Уолта Уитмена «Привет миру». - В ваших картинах прослеживаются армянские мотивы. Окуджава в свое время, всю жизнь живший в Москве, начал учить грузинский, поскольку в Грузии его очень радушно принимали. Вы армянский учите, корни свои обрести стремитесь? - Я – армянин московского разлива. Мой папа, тоже абсолютно московский человек, не зная армянского языка, в сорок лет начал его изучать. Причем выучил не только язык, но и буквы, прочитал классиков. Меня воспитывали бабушки, и армянский язык я знаю. Когда я приезжаю за границу, где есть армянская диаспора, мне проще общаться на армянском, чем на английском. Я не умею писать на нем, но могу говорить. - Армен, а милиция Вас останавливает, внешность-то, поди, не славянская? - Нет, ни разу. Я сам пытался сдаваться, не берут. Не принимают и все. Даже на спор пытался. Не нужно пытаться быть другим, если ты такой. И если тебя воспринимают таким, как ты есть, значит хорошо. Если кто-то считает, что человек не похож на них, и уже этим он плох, то это проблема их воспитания, сознания, культуры. Нужно ломать стереотипы. - Культура хиппи отходит в прошлое, что ждет группу «Крематорий» завтра? - Не нужно строить планы. Планы строит Господь Бог. Строить планы на год, на пол-года вперед – это значит смешить Господа. Рассказывать ему анекдоты, над которыми он будет смеяться. Мы считаем, что надо делать то, что делается сегодня, и пытаться жить на полную. Чтобы не было каких-то пустот. - Тем для музыки, для песен, для творчества еще достаточно? - Надеюсь, что они будут. Потому что каждый раз, когда записываешь альбом, в голове полная пустота. И кажется, что все, ты исписался, и никогда больше ничего не возникнет. Но потом что-то приходит через некоторое время. И все начинается заново. |
 |
Источник: Русский курьер |
